Еще во времена святого праведного Иоанна Кронштадтского в Бежецком Благовещенском женском монастыре Тверской губернии до самого его закрытия жили три сестры Шуваловы - уроженки деревни Косково Рамешковского уезда той же губернии. Их отец Филипп Антонович имел крепкое хозяйство, летом трудился в своей усадьбе, а зимой уезжал на заработки в Рязанскую губернию. Родители Филиппа Антон и Евфимия часто ходили по святым местам, Антон три раза совершал паломничества в Иерусалим. Были известны случаи исцеления от привезенных им оттуда святынь. Филипп Антонович тоже любил молиться, часто посещал один из монастырей в Рязанской губернии, игумен которого звал его к себе: «Филиппушка, ты не мирской человек, приезжай к нам и дочерей своих в монастырь определи».Вскоре Филипп Антонович овдовел и стал уговаривать дочерей поступить в Бежецкую обитель. Старшая, Дарья, сразу согласилась, стала инокиней Еннафой и ее назначили на послушание в Петроград, на подворье Бежецкого монастыря, где не раз бывал Иоанн Кронштадтский.
Вторая дочь, Феодосия, согласия на постриг не давала, говорила отцу: «Я пойду замуж и буду тебя кормить в старости». Тот настаивал: «Не надо меня кормить, а поезжай к Дарье в Питер, побывай у отца Иоанна Кронштадтского и поступи, как он благословит». Феодосия послушалась, поехала в Петербург и далее с сестрой - в Кронштадт к батюшке Иоанну. Он уже не служил по болезни, но на дому принимал народ. У его домика стояло столько желающих попасть к нему, что сестры уже и не надеялись получить благословение. Вдруг батюшка появился на крылечке и манит Феодосию к себе: «Девица, проходи сюда! Расступитесь, дайте ей дорогу!» Феодосия прошла сквозь толпу, приблизилась, упала на колени и уже сама попросила: «Дорогой батюшка, благословите меня в монастырь». «С Богом, с Богом! - ответствовал отец Иоанн. - В Бежецк, в Бежецк!» Так решилась ее судьба: ни в чем отныне больше не сомневаясь и не колеблясь, стала она инокиней Таисией. Вслед за ней поступила в ту же обитель и третья сестра Мария.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский часто приезжал в Бежецкий монастырь. Сестры вспоминали о чуде, которое там совершилось. Вор проник ночью в храм, собрал все ценное, стал искать выход - а найти не может: куда ни шагнет - одни стены. Так его утром и наши - в алтаре под престолом. На суде он признался: двенадцать храмов обокрал легко, а здесь...
Накануне пострига Феодосии игуменья говорит ей: «Фенюшка! Какое имя тебе дадим?» - «Не знаю, матушка, как благословите». Ночью Феодосии снится сон: «Поднимаюсь я по лестнице в храме, чтобы зажечь лампадочки на паникадиле, и вижу - на верху лестницы сидит Матерь Божия с младенцем, а по правую ее руку - девочка. Я спрашиваю: «Матерь Божия, а кто же эта девочка?» - «А это Таисия!» И вот во время пострига ей нарекают имя Таисией...
После устройства дочерей и сам Филипп Антонович постригся в любезном его сердцу монастыре в Рязанской губернии, куда, как уже говорилось, часто ездил, с именем Ксенофонт. После разорения обители вернулся в родной дом к сыну Василию Филипповичу. Умер на второй день Пасхи и был похоронен около алтаря храма в селе Рамешки - в то время это было Троицкое подворье Троице-Сергиевой лавры. Храм ныне действующий, но могилка не сохранилась.
В Бежецком монастыре, как сказано, сестры жили до самого его закрытия. Инокиня Таисия была звонарем (однажды во время благовеста она увидела, как по воздуху плыла икона Казанской Божией Матери). Уже тогда она имела сильное желание увидеть святой град Иерусалим, о чем постоянно молилась. После закрытия монастыря большая часть насельниц остались в Бежецке на частных квартирах, так как в одном из храмов города продолжались службы.
Инокиня Еннафа пробыла в Бежецке, пока не заболела, после чего родственники взяли ее в Калинин (Тверь). Там она и похоронена.
Послушница Мария, так и не успевшая принять монашеский постриг, похоронена в Бежецке у храма.
Инокиня Таисия какое-то время проживала у брата Василия в семейном доме в Косково. Очень страдала от болезни ног, сокрушалась, что Господь так ее наказывает. Домашние удивлялись: за что ее наказывать? Всем она была в радость, всем в пример. Зиму пролечилась, а весной сказала племяннице: «Вот, Аннушка, мое спасение пришло. Мне старец сказал: когда наденешь мирское одеяние». На Благовещение она всю ночь молилась, а утром ушла в храм в Рамешки - и больше уже не вернулась. Впоследствии выяснилось, что в Рамешках она после службы встретилась со странницей Сашей. В тот же день отправились они в путь и добрались до Троице-Сергиевой лавры, тогда уже закрытой - лишь некоторые старцы остались там жить на частных квартирах. Один из них благословил Таисию ехать до Киева, дав 60 рублей и новые ботинки. Из Киева пришло от нее наконец письмо, в котором она просила прощения за столь внезапный отъезд: «Боялась, что задержите». Прожив в Киеве в женском монастыре до праздника Успения Божией Матери, Таисия получила благословение старца на дальнейшую дорогу - «пока до Одессы». В Одессе год работала садовником у состоятельных людей, имевших родственников в Турции, и вместе с ними в 1928 году в качестве домработницы отбыла за границу, в Святую Землю. Последнюю, прощальную, открытку домой Таисия прислала с корабля. Так исполнилось ее давнишнее желание.
Уже в наше время, когда появилась возможность навести справки в Русской Духовной Миссии в Иерусалиме о судьбе Таисии, оказалось, что в Горненском женском монастыре на Святой Земле о ней не знают. Впрочем, в те трудные годы многие монашествующие жили в отдельных домиках (кельях), разбросанных в окрестностях Иерусалима. Позднее было свидетельство схиигумена Псково-Печерской лавры Саввы (Остапенко; ныне покойного) на основе его разговора с митрополитом Минским Антонием (Мельниковым), возглавлявшим в Иерусалиме Русскую Миссию. Владыка вспоминал, что встречал инокиню, прибывшую из России, и та просила дать ей полный постриг. Митрополит Антоний сначала ее отговаривал, считая, что для своих лет она несет и без того тяжелое послушание (ухаживает за фруктовым садом) и что ей трудно будет выполнять монашеское правило, но в конце концов уступил и постриг ее с именем Мария.
Благовещенский монастырь в Бежецке сегодня возобновлен. Имена трех сестер Шуваловых вписаны в синодик.
У сына Филиппа Антоновича Василия была супруга Анна Абрамовна, три сестры которой жили в Пальцевском монастыре: игуменья Серафима и монахини Нина и Елисавета. (Обитель эта находилась в деревне Пальцево Рамешковского уезда. Была упразднена, вероятнее всего, в самом начале 1930-х годов, так как есть достоверные сведения об аресте нескольких монахинь Пальцевского монастыря в марте 1930 года.) В семье Василия Филипповича родилось четыре дочери и сын. В годы коллективизации Василия раскулачили, имущество и дом отобрали. Шуваловы переехали в Калинин (Тверь). Сын Алексей погиб на фронте.
Старшая дочь Анна Васильевна имела живую пламенную веру. Муж ее, Сергей Васильевич, наоборот, веры стеснялся, но во время войны, о чем он писал в одном из писем, «надел крестик, так как, выбираясь из окружения на Украине, кормился подаянием местных жителей, а здесь народ глубоко верующий». Осенью 1943 года Сергей Васильевич погиб на фронте почти одновременно с сыном Петром. Анна Васильевна умерла в июле 1948 года.
Младшая дочь Василия Филипповича, Прасковья Васильевна, в молодости, учась в Калининском педагогическом институте, была, что называется, комсомолкой и спортсменкой. Окончив институт, работала по распределению на Дальнем Востоке преподавателем географии. Однажды, приехав в отпуск в Калинин, она познакомилась с некой Верочкой - необыкновенной, глубоко религиозной девушкой - и побеседовав с ней всего лишь одну ночь, полностью изменила свою жизнь. С работы Прасковью Васильевну уволили, так как она не скрывала своих новых взглядов. Спустя некоторое время, став духовной дочерью уже упоминавшегося нами схиигумена Саввы, она приняла постриг с прежним именем и по благословению старца трудилась на послушаниях в храмах - сначала в Москве, а затем в Твери. В настоящее время, находясь уже в преклонном возрасте, матушка Параскева живет на Украине в Овруческом монастыре с послушанием чтения синодиков.
Из потомков этого рода ныне служат Господу пять протоиереев и два иерея.
