Московский журнал | О. Кондрацова | N 9 - 2005 г. |
Историко-краеведческие чтения. Борок
"Общение с ним облагораживало"
Приступив в январе 1952 года к реорганизации Научно-исследовательской биологической станции "Борок" имени почетного академика Н. А. Морозова, И. Д. Папанин одновременно с ремонтом и новым строительством в обветшавшем имении сразу же начал формировать коллектив ученых, который смог бы превратить биостанцию "в образцовую базу для работ, связанных с изучением искусственных водохранилищ" - так значилось в постановлении Президиума АН СССР от 4 января того же года. Пользуясь советами авторитетнейших в научном мире людей, Папанин искал специалистов по всей стране, не смущаясь "опальностью" некоторых из них, и приглашал в Борок, создавая для каждого весьма комфортные условия. Тщательно отбиралась и молодежь. Таким образом Иван Дмитриевич сформировал на биостанции мощный коллектив, что с самого начала обеспечило высочайший уровень изысканий, связанных с Рыбинским водохранилищем, а затем и другими внутренними водоемами: через четыре года станция стала академическим Институтом биологии водохранилищ, а в 1962 году - Институтом биологии внутренних вод АН СССР.
В плеяду замечательных ученых Борка входил и Михаил Михайлович Камшилов, которого Папанин пригласил по рекомендации академика А. И. Опарина. Еще в 1952 году на заседании Ученого совета было принято решение предложить должность заместителя директора по науке Камшилову, работавшему в то время на побережье Баренцева моря, в Дальних Зеленцах, на Мурманской морской биологической станции АН СССР. В 1954 году Иван Дмитриевич "перехватил" его в Москве и повез в Борок, дабы соблазнить красотой природы, интересной перспективной работой, тишиной, уютом и комфортом, располагавшими к творческой деятельности. Однако в тот раз не получилось: когда ехали от станции Шестихино (а ездили в ту пору на лошадях по бездорожью), сломалась повозка, и пришлось возрващаться в Москву. Камшилов тут же отбыл в Дальние Зеленцы. В Борке он оказался только через девять лет...
* * *
Михаил Михайлович Камшилов родился 4 октября 1910 года в Самаре, в семье преподавателя реального училища. Жили дружно. Сын и две дочери росли в любви и уюте. Миша рано увлекся биологией - уже в начальных классах школы организовал кружок юных естествоиспытателей и написал свою первую научную работу о пауке-серебрянке. В доме постоянно жили белые крысы, тритоны, ужи, гусеницы... В семье долгое время хранилась собранная им коллекция бабочек.
В 1927 году Михаил Камшилов поступил на биологическое отделение МГУ, которое окончил в 1931-м по специальности "генетика животных", параллельно прослушав курс биометрии и математической статистики на математическом факультете. Еще студентом он устроился на работу в Биологический институт имени К. А. Тимирязева Комакадемии, в 1934 году реорганизованный в Институт эволюционной морфологии. В этом институте Камшилов прошел путь от лаборанта до заведующего созданной им лаборатории феногенеза. В 1935 году ему по совокупности работ присвоили степень кандидата биологических наук. Как ученый он рос среди корифеев: Вавилов, Серебровский, Шмальгаузен, Энгельгард, Дубинин, Кольцов (Камшилов считал себя учеником последнего). Одновременно с научной деятельностью он с успехом преподавал: в 1932 году читал доцентский курс генетики студентам биофака МГУ, а в 1934-м - профессорский курс для аспирантов-генетиков Самаркандского государственного университета.
В первые же дни Великой Отечественной войны М. М. Камшилова мобилизовали и отправили на фронт санинструктором артиллерийского полка. Во время обороны местечка Иван-Город он был тяжело контужен и попал в немецкий плен. Дважды пытался бежать. Первая попытка не удалась: группу военнопленных догнал отряд полицейских с собаками. Второй раз бежали из-под Риги втроем, предварительно обзаведясь картой местности, и 6 сентября 1944 года перешли линию фронта. После тщательной проверки Камшилова вновь отправили на фронт - сначала рядовым в саперный батальон, затем старшим писарем штаба. Демобилизовался он только в ноябре 1945 года и 6 декабря вернулся в Москву - к семье и любимой работе. Однако дома его ждало печальное известие: умерла жена, Галина Петровна Горбунова, оставив двоих девочек на попечение бабушки Ольги Степановны - матери Михаила Михайловича...
Обобщив и осмыслив результаты своих исследований, полученные еще перед войной, он 10 декабря 1946 года на открытом заседании Ученого совета Института эволюционной морфологии АН СССР защитил диссертацию на соискание степени доктора биологических наук, которую ВАК утвердил в июне 1947 года. А в январе 1948-го его назначили заведующим лабораторией феногенеза ИЭМ.
В августе 1948 года состоялась печально известная сессия ВАСХНИИЛ. Институт ликвидировали. Ученых, не пожелавших "признать свои ошибки", лишили работы. Остался не у дел и Камшилов - с матерью и двумя детьми на руках. В Москве и окрестностях устроиться не удавалось. В это время очень кстати директор Мурманской морской биологической станции АН СССР, расположенной в Дальних Зеленцах, предложил Михаилу Михайловичу должность старшего научного сотрудника. Тот сразу принял предложение и на новом месте с энтузиазмом включился в изучение прибрежной зоны Восточного Мурмана как биолог-эволюционист. Им были вскрыты весьма сложные взаимоотношения, существующие между компонентами планктона: оказалось, что их смена и количественные показатели развития определяются не прямым воздействием абиотических (неживых) факторов среды, но именно биотическими, в первую очередь трофическими (пищевыми) связями типа "хищник-жертва".
В июне 1953 года М. М. Камшилов назначается директором биостанции, которая его стараниями в 1958 году была реорганизована в Мурманский морской биологический институт имени С. М. Кирова Кольского филиала АН СССР. При Камшилове это научное учреждение пережило подлинный расцвет. Под руководством Михаила Михайловича здесь начало развиваться направление по изучению биологической продуктивности прибрежных вод Баренцева моря, чем институт связал свои задачи с задачами рыбного хозяйства Мурмана.
Несмотря на большой объем административных обязанностей, Камшилов сумел опубликовать по дальнезеленецким материалам свыше 50 работ. В институте работало много молодежи - дружной, энергичной, увлеченной. Летом приезжали студенты, аспиранты, командированные, биологи-водолазы. Оптимист по характеру и большой выдумщик, Михаил Михайлович был душою коллектива. Часто возглавлял или просто участвовал в походах по тундре с костром, рыбалкой, сбором грибов. А уж экскурсии на литораль (зона морского дна, затопляемая во время прилива и осушаемая при отливе) без него практически не обходились. В Дальних Зеленцах он женился вторично, в семье появилась третья дочь - старшие уже учились в МГУ и навещали отца в летние каникулы. Жизнь наконец наладилась.
В 1961 году московские генетики пригласили Камшилова в столицу, чтобы обсудить вопросы, связанные с организацией в Новосибирском Академгородке Института Генетики. Последовало и предложение возглавить этот институт. Академия обещала всяческую помощь, звание членкора. Побывав в Новосибирске, Михаил Михайлович дал согласие. Однако такому решению воспротивилась семья: ехать в Новосибирск - значит опять жить врозь... Но главное - на пути вновь оказался И. Д. Папанин. Узнав, что Камшилов уходит из ММБИ, Иван Дмитриевич опять стал уговаривать его перейти в Борок и даже в январе 1963 года организовал для Камшилова с женой новую ознакомительную поездку.
Зимний Борок был великолепен. Стояли морозные солнечные дни. Вековые березы и те, что только подрастали, сверкая серебром выстроились вдоль улицы с нарядными домиками. После суровой тундровой природы скалистого Мурмана супруги оказались в волшебной сказке. Среди деревьев виднелись солидные ухоженные корпуса, внутри которых царила деловая тишина и уют. Тут же Михаилу Михайловичу было предложено организовать в ИБВВ лабораторию низших организмов... и он не устоял.
В Борке семья поселилась в добротном коттедже. Вскоре появился сын. Часто приезжали многочисленные родственники, друзья и знакомые. Михаил Михайлович с новой энергией погрузился в науку. Борковский период жизни он посвятил в основном проблемам структуры и эволюции биосферы, биотическому круговороту, вопросам охраны среды. К этому же периоду относится ряд статей Камшилова о происхождении жизни. В последние годы пришло увлечение идеей "ноосферы". Его основная мысль сводилась к тому, что научно-техническая революция оказывается одновременно и революцией биосферы. Концепцию "ноогенеза" Камшилов развивал не только в специальных научных работах, но и в популярных, талантливо написанных брошюрах и статьях. Михаила Михайловича вообще отличало удивительное умение излагать сложные научные проблемы простым доходчивым языком, а также глубокий интерес к философии. Он активно участвовал в "круглых столах" журнала "Вопросы философии"; в Борке организовал для биологов философский семинар, где яблоку негде было упасть. Успешно работала и его лаборатория: под редакцией М. М. Камшилова вышло шесть сборников ее трудов, 13 сотрудников защитили кандидатские диссертации. Он бережно и умело воспитывал научные кадры. Молодежь, которой Михаил Михайлович всегда был окружен, любила его за душевную широту, доступность, чуткость, всегдашнее желание помочь, поддержать, научить. По словам профессора Ю. И. Полянского, проработавшего вместе с ним несколько лет на Севере, "общение с М. М. облагораживало и нравственно обогащало. Глубокая принципиальность и безграничная преданность Науке, мягкость характера, доброжелательность, желание служить людям - все эти человеческие качества были ему свойственны".
Михаил Михайлович всегда находился в курсе новейших веяний, открытий и событий в науке, пристально следя за научной литературой, поддерживая обширные связи с ведущими учеными страны - главным образом путем переписки, хотя многих знал лично. В письмах обсуждались проблемы, в письмах дискутировались острые вопросы, в письмах поддерживались или критиковались те или иные взгляды... Пользовался он большим авторитетом и за рубежом. Его книги переведены на английский и немецкий языки. Уникальные знания и широкая известность способствовали тому, что Михаила Михайловича неоднократно привлекали в качестве эксперта-биолога, а также назначали членом многочисленных комиссий, секций, межведомственных научно-технических советов при решении общесоюзных проблем, касающихся защиты окружающей среды. Им был составлен биологический раздел "Заключения" Временной научно-технической комиссии Государственного Комитета по науке и технике при Совете Министров СССР на предложения Сибирского отделения АН СССР о дополнительных мерах по предотвращению загрязнения вод Байкала промышленными стоками. Он же представил в Госкомитет "Проект генеральной концепции охраны вод", "Замечания по проекту государственного стандарта "Охрана природы. Гидросфера", замечания по "Генеральной схеме комплексного использования и охраны внутренних ресурсов СССР на период до 2002 года" и многое, многое другое...
Смерть ученого последовала внезапно, в расцвете творческих сил, в январе 1979 года. Скорбели все - от руководства института до рядовых рабочих. Пришло огромное количество соболезнующих телеграмм. В последний путь Михаила Михайловича Камшилова провожали всем Борком. Похоронен он на кладбище села Верхне-Никульское.