В 1751 году барон Александр Григорьевич Строганов выделил в качестве приданого часть своего имения с соляными промыслами в Новом Усолье и Ленве дочери Анне (1739-1816), вышедшей замуж за действительного камергера, генерал-поручика и кавалера князя Михаила Михайловича Голицына. От этого брака ведет свое начало прикамская ветвь князей Голицыных. После смерти Михаила Михайловича владельцем солеваренных промыслов становится его сын Сергей Михайлович (1774-1859) - крупный сановник, кавалер почти всех высших российских орденов, владелец великолепного особняка в Москве (улица Волхонка, дом 14), ставшего одним из центров культурной жизни первопрестольной. С именем этого представителя голицынского рода и связано создание одного из самых замечательных памятников архитектуры Усолья - дома-усадьбы Голицыных.
Князь владел в Соликамском уезде (куда входило Новое Усолье) значительным недвижимым имуществом. В начале XIX века, как уже говорилось ранее, в селе развернулось обширное строительство, во многом обусловленное необходимостью его восстановления после опустошительного пожара 1809 года. Наступил новоусольский архитектурный «золотой век». Использовались «образцовые» проекты, составленные известными столичными архитекторами. И в 1830-х годах П. И. Мельников-Печерский уже мог констатировать: «Прямо перед нами широко раскинулось Усолье, на обоих концах его дымятся варницы, и густой дым клубами развивается над всем селением, ряд красивых каменных домов, которые не были бы лишними даже и в столице, тянутся по берегу Камы». Отметил писатель и голицынский особняк, возведенный в 1815-1818 годах и ныне являющийся одним из важнейших составляющих архитектурного ансамбля Усолья.
Строительством на месте занимались управляющий промыслами Голицыных Григорий Костарев и архитектор Павел Бушуев. Обнаруженные в Центральном государственном архиве древних актов документы свидетельствуют, что Сергей Михайлович живо интересовался положением дел в селе, восстановлением промышленных сооружений и, конечно, своим домом. Так, 19 августа 1813 года он писал из Москвы в Новое Усолье: «Бутовый камень поставить как для дому, так и для варниц в будущее лето и дом кладкою начать непременно, но палаток под него не располагать, кроме одних жилых комнат и кухни. <...> Присланный фасад для предполагаемого строения каменного дома изряден, план не годится, для чего приказать Бушуеву сделать другой, основательнее сего, и чтоб печи на балках располагаемы не были, как назначены им в детской и между передней и кабинетом, и оной план при сделании сего представить лично Григорию Костареву к рассмотрению моему».
В первую очередь на промыслах восстанавливались и отстраивались заново производственные объекты, чтобы поскорее вновь наладить соляной промысел. До нас дошло письмо князя за 1815 год с указаниями на сей счет: «Крайне сожалею, что не окончена до заморозка кладка каменных варниц, да и в работе их не вышло той чистоты и правильности, какая была наблюдаемая присланными отсюда каменщиками. Впрочем, за не старание в сей работе Павла Бушуева надлежало с него взыскать всяким образом, он хотя и не совсем, но однако ж знает дело сие, только по упрямству его и худому поведению требует большого за собой присмотру и побуждения к должности. Недостройка слоя варниц тем более неуважительна, что в будущем вместо того, чтоб к строению дома приступить, надобно будет варницы достраивать».
Дом, между тем, не был забыт: «Когда строение <...> оставляется до будущего 1816 лета, то и закладывать его не должно, дабы в фундаменте не завесть сырости, могущей войтить осенью, зимою и весною от дождей и оттепели, которым фундамент подвергнется, а гораздо лучше бы заложить и отстроить весь дом в одно лето и покрыть».
Итак, князь требовал построить особняк в минимальные сроки, то есть за один год, но, судя по всему, у исполнителей нашлись веские доводы, которые заставили Сергея Михайловича изменить мнение, и в очередном письме-инструкции весной 1815 года он пишет в Новое Усолье: «Закладку каменного дома по причинам, от Правления представленным, в наступающем лете произвести и на зиму стараться укрыть его как можно лучше».
И началось строительство, завершившееся через три года. Сохранилась чугунная литая доска: «Дом каменной с флигелем заложен в 1815, а строением кончен 1818 г. при управлении Г. К. и М. Ч.» Инициалы подразумевают, очевидно, управляющего имением Григория Костырева. Они начертаны также на кирпичах наружной кладки. В специальном отчете о проведенных в селе строительных работах за 1818 год Костырев рапортует: «По устроении на новом каменном доме стропил покрыт оный листовым железом, настланы в обоих этажах накаты и полы, сделаны внутри оного лестница и переборки и прочие при нем принадлежности для удобного помещения жителей и оштукатурен весь оный снаружи и внутри вольными штукатурами, также закрыто участие на каменном правлении и при доме, мною <...> занимаемом, вместо ветхого срублен новый обсыпной погреб. Докрыт новый при больнице дом для лекарских учеников и надзирателя, срублено при оном крыльцо и в некоторых комнатах настланы полы, также докладена каменная аптека и покрыта оная с некоторою внутри отделкою. При каменной столярке покрыты и обшиты тесом сени, настланы в обоих этажах оной полы, складены 4 печи, и оштукатурена оная снаружи вольными штукатурами, в которой с нынешней осени и производится столярная работа, а в нижнем этаже сей столярки поставлена бродильня - для бродки и помещены огнезаливные машины с бочками для пожарных случаев».
От пожара, впрочем, уберечься не удалось - в 1842 году село вновь горело. В какой мере пострадала усадьба Голицыных на этот раз - неизвестно. Во всяком случае, коробка из огнеупорного кирпича, изготовлявшегося на Усть-Игумском кирпичном заводе Голицыных, уцелела.
Усольская усадьба Голицыных уникальна. Она сохранилась без существенных перестроек и утрат и включает в себя двухэтажный жилой особняк с мезонином и флигель, когда-то обнесенные кованой железной оградой на каменных столбах в виде дорических колонн. Ныне ограда имеется лишь с южной и западной сторон. Ворота с пилонами располагаются также и с северо-восточной стороны дома, выходя на Каму. Здесь раньше также была ограда на каменных столбах. Ее изображения (6 звеньев) присутствует, в частности, на фотографии в «альбоме Голицына» (см. далее). На берег Камы, где некогда существовала набережная, из восточных ворот вела каменная лестница.
Характерной особенностью этого здания, как и многих других прибрежных построек Усолья, является идентичность фасадов со стороны Камы и со стороны двора. Так делалось ради сохранения «прибрежного лица» города. Дом поставлен на постамент-стилобат, ныне сильно вросший в землю. Небольшие узкие оконца прорезали цоколь. Нижний этаж утяжелен продольным рустом. Глубоко посажанные небольшие оконца во внушительных размеров нишах еще более подчеркивают впечатление массивности нижнего этажа. Разница «камского» и дворового фасадов лишь слегка акцентирована. Протяженный балкон и низенький, слегка приплюснутый фронтончик как бы продолжают горизонталь береговой линии. Перспектива двора открывается прямо от въездных ворот; центр дворового фасада отмечен крыльцом на три схода с большим железным козырьком на кованых кронштейнах. Второй этаж выше, нежели первый; эту разницу зрительно увеличивает гладкая поверхность стен и легкий карниз. В целом дом, близкий к кубической форме и не имеющий колонн и пилястр, довольно прост. Его стилистические особенности и время постройки отсылают нас к творениям все того же А. Н. Воронихина, чему имеются убедительные доказательства. Так, перекрытия здесь - это чисто воронихинские «несгораемые перекрытия, взамен кирпичных сводов изобретенные».
Внутреннее устроение дома Голицыных традиционно для зданий начала XIX века. Планировка первого и второго этажей почти полностью совпадают. Нижний этаж - хозяйственный, верхний - парадный и жилой. В первом этаже находились прихожая, людская и кухня, перекрытые сомкнутыми сводами и сообщающиеся проемами. Система лестничных маршей была изменена в конце XIX века. Вместо первоначальной парадной лестницы на два схода в просторном вестибюле построили винтовую. Под лестницей оборудовали уборную. В результате перестроек дом лишился парадного вестибюля.
В парадных помещениях второго этажа, богато отделанных, хорошо сохранились две печи гостиной - утрачено лишь их изразцовое оформление. О наличии изразцового убранства в доме говорят многочисленные обломки изразцов (белые с голубым рисунком) из обожженной глины красного цвета, встречающиеся на территории усадьбы и на дне подступившей к дому Камы. Остались с незапамятных времен также огромная пятигранная печь «парадной опочивальни». Из окна мезонина открывался замечательный вид на село. Под полом людской, прихожей, кухни и кладовой имеются фрагменты подвальных помещений.
В 1988 году в усадьбе Голицыных разместился филиал Березниковского историко-художественного музея. В числе прочего музей ведет работу над воссозданием интерьеров этого уникального архитектурного памятника начала XIX века.
Сергей Валентинович Воронин